Уважаемый Дмитрий Владимирович!
Благодарю за обстоятельный и глубокий ответ на мой предыдущий вопрос. Но тема, конечно же, не исчерпана. В ее развитие у меня еще одна просьба. Оцените, пожалуйста, такое высказывание о. Александра Меня:"Грехопадение это и был первый момент, когда в человеке восторжествовала воля к власти, потому что, я подчеркиваю, познание добра и зла в библейской символике означает не знание интеллектуальное, а владение, ибо глагол "даат" означает "близкое соприкосновение" и употребляется в применении к владению мастерством, к супружеским отношениям и другим подобным вещам. А термин "добро и зло" является идиомой, "тов ве ра" - это короткое слово означает добро и зло и не имеет ничего общего с моральными категориями, потому что "тов" означает добротное, приятное, полезное, а "ра" значит мерзкое, ядовитое - это два полюса бытия, идиома, которая означает просто все бытие как таковое, природа как таковая, мир как таковой."
Александр Мень
Беседа об искуплении
//МИРОВАЯ ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА. Христианство. Церковь. Лекции и беседы. - М.: Фонд имени Александра Меня, 1995. 2-е изд.: 1997.
Особенно интересно Ваше мнение по поводу идиомы "добро и зло".
Заранее благодарю.
. . :
Уважаемый Сергей!
Словосочетание «тов ва-ра» — «добро и зло» — означает не только то, о чём сказал о. Александр Мень, но имеет и нравственный смысл. Это видно, например, из слов пророка Амоса «диршу-тов вэ-аль-ра» — «стремитесь к добру, а не к злу» (в Cинодальном переводе «ищите добра, а не зла» — Ам. 5, 14): такое противопоставление внутри чисто идиоматического выражения представляется немыслимым. Следовательно, уже в древние времена (VIII век до Р. Х.) «тов ва-ра» воспринималось также и как описание моральных категорий.
Таргум Онкелоса (арамейский перевод–толкование Торы II в. н. э.) так «передаёт» Быт. 2, 9: «И дерево, вкусившие от плодов которого (становятся) мудрыми (различая) между хорошим и плохим». Такой комментарий прекрасно иллюстрирует восприятие стиха в те времена, когда древнееврейский, наряду с арамейским, был ещё разговорным языком в Иудее.
А «стремление к власти», которое упомянул о. Александр Мень, выражено не столько в желании «знать добро и зло», сколько в ложном обещании: «будете как боги» (ср. Втор. 1, 39; Ис. 7, 15, где словосочетание «даат тов ва-ра» не указывает на какие-либо амбиции). — Д. Щ.