| Щедровицкий Д. В. Свет, который в тебе
Единство душ
В Нагорной проповеди впервые прозвучала одна из великих
молитв человечества – «Отче наш». Обратим внимание на то, что в этой
молитве все прошения излагаются от лица братства, общины («наш», «нам», «нас»).
И нет ни одного прошения от первого лица единственного числа! Человек в
этой молитве не обращается к Богу со своими отдельными, частными нуждами.
И даже просьба о пропитании – «хлеб наш насущный даждь нам днесь»
(«дай нам на сей день») – возносится одновременно из многих уст, а не из
одних… Почему это так?
В иудейской традиции, восходящей к глубокой
древности, большинство молитв произносится от лица народа или общины. Даже
существует изречение, согласно которому человек, молящийся только о себе и
своих нуждах, как бы вовсе не молится – его молитва не достигает небес.
С чем это связано? А со смыслом и сутью всего библейского
мировоззрения, в нашем же случае – с общим содержанием Нагорной проповеди.
Учение Иисуса Христа как раз и состоит в том, что первозданный Адам являет
собой совокупность душ всего человечества.
Апостолы глубоко осознавали и проповедовали это учение:
Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут… (I Кор. 15, 22)
Здесь корень, источник, суть их проповеди: единство
всех человеческих душ! И если мы знаем, что Церковь есть тело Христово
(Кол. 1, 24), то должны осознать эту истину еще глубже: вся совокупность
человеческих душ потенциально есть тело Христово! Вот почему то, что происходит
с одним человеком, касается всех и каждого. И, тем более, происходящее со
множеством людей не должно быть безразлично ни для кого в отдельности.
И вот, читая молитву «Отче наш», мы доходим до
таких слов:
…И прости нам долги наши, как и мы прощаем
должникам нашим… (Матф. 6, 12)
Или, в церковнославянском звучании: «И остави нам
долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим». Какой же закон выражен в
этих словах? Закон «зеркального воздаяния» – один из основных духовных
законов мира! Более того, у апостола Иакова мы находим уподобление зеркалу
всего Закона Божьего в целом:
Кто слушает слово… тот подобен человеку,
рассматривающему природные черты лица своего в зеркале… (Иак.
1, 23)
В каком же смысле приводится здесь сравнение с
зеркалом? Да вот в каком: все, что ты совершаешь по отношению к другим, ты
причиняешь себе самому – духовно и физически. В Притчах Соломоновых
читаем:
Как в воде лицо – к лицу, так сердце
человека – к человеку. (Прит. 27, 19)
Наше взаимное отражение друг в друге – суть бытия,
следствие первоначального единства всех душ в Адаме!
Что же совершает Иисус своей проповедью, всем своим
служением на Земле? Он приготовляет Отцу своему, Всевышнему Богу, обитель в
нашем, нижнем, мире. Мы читаем об этом в Откровении Иоанна:
…Се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с
ними...
И отрет Бог всякую слезу с очей их... (Откр. 21, 3–4)
Только тогда прекратятся слезы и рыдания, вместе с
причинами, их вызывающими, когда восстановится единение всех душ друг с другом
и всего человечества – с Богом! Потому что разлученные между собой и
изгнанные из обители Отца его дети постоянно страдают и плачут…
Но спросим: это единение душ относится ли только к ныне
живущим? Ни в коем случае! Оно включает в себя души всех времен и всех мест
обитания! Всю их совокупность: от духов праведников, достигших совершенства, и
до душ самых тяжких грешников, находящихся в аду (Евр. 12, 23; I Пет. 3, 18–20). Потому что
тело без любого своего органа, без любой своей части неполно, ущербно, оно
страдает. То же относится и к «телу Мессии», «телу Христову» – сообществу
всех верующих, а потенциально – к изначальному и вновь восстанавливаемому
единству всех разумных духов под главенством Логоса – Слова Божьего (Иоан.
1, 4; I Кор. 12,
12; 15, 22). Ведь каждый дух, отторгший себя от любви Божьей и отделившийся от
таинственного, всеобщего единения духов, – находится ли он на земле или в
любом ином мире, – постоянно мучается!..
Но каким же образом строится, возводится для Всевышнего
обитель в нашем, нижнем мире, то есть в людях и среди людей? Наиболее ясно
говорит об этом любимый ученик Иисуса – Иоанн. Речь свою на эту тему он
начинает так:
Бога никто никогда не видел... (I
Иоан. 4, 12)
Смелое утверждение! Ведь в Писании есть много
свидетельств того, что Бога видели! Так, Исайя созерцал Бога, сидящего на
престоле:
…Видел я Господа, сидящего на престоле… и края риз
Его наполняли весь Храм. (Ис. 6, 1)
«Ризы» Его – это все сущее, потому что небеса и
земля уподоблены облачениям Божественного Духа:
В начале Ты основал землю, и небеса – дело
Твоих рук. Они погибнут, а Ты пребудешь; и все они, как риза, обветшают, и, как
одежду, Ты переменишь их – и изменятся… (Пс. 101, 26–27)
Иезекииль видел Господа, восседающего на колеснице,
влекомой ангельскими четырехликими существами (Иез. 1, 4–28; 2, 1). Даниил
узрел Сидящего на престоле, Ветхого днями, перед Которым проходят тысячи и
миллионы служителей (Дан. 7, 9–10). Авраам много раз видел Бога (Быт. 12, 7;
17, 1; 18, 1). Моисей и старейшины народа взошли на гору Синай и видели там
Господа, Бога Израилева (Исх. 24, 10)... И вдруг, после всех этих и многих
других «зримых явлений» Бога, описанных в Священных книгах, Иоанн, причастный к
величайшим тайнам мира, говорит: «Бога никто никогда не видел» (I Иоан. 4, 12). Как же так?!
Но далее апостол объясняет:
…Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и
любовь Его совершенна есть в нас. (I Иоан. 4, 12)
Сказанное здесь проясняет суть дела: все, что созерцали
в видениях, откровениях и снах праотцы, пророки, мудрецы, – это не то
«ви?дение», о котором говорит Иоанн. Каждое из описанных «ви?дений»
сопровождалось страхом и трепетом, ибо явление Божье настолько превосходит силы
человеческого восприятия, что может привести к «исчезновению», «растворению»
личности созерцающего в Созерцаемом – то есть к «смерти» в особом,
таинственном смысле:
…Лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек
не может увидеть Меня и остаться в живых. (Исх. 33, 20)
Например, пророк Исайя, узрев Сидящего на престоле, пал
ниц и возгласил с трепетом:
…Горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами и
живу среди народа также с нечистыми устами – и глаза мои видели Царя,
Господа Саваофа. (Ис. 6, 5)
Но нам ясно возвещено, что Бог есть любовь (I Иоан. 4,
8). Истинное ви?дение Его есть соединение с Ним в любви! Значит, есть по
крайней мере, два способа «видеть Его»: созерцать в пророческом виде?нии и
ощущать любящим сердцем. Именно о пророческом виде?нии апостол Иоанн говорит,
что оно не есть полное истинное ви?дение, – в отличие от созерцания
Возлюбленного очами сердца... Кто же может созерцать Бога истинным образом,
кроме любящего? Вот именно в этом смысле «Бога не видел никто никогда»! (Ин.
1.18) Невозможно Его увидеть «внешне», не приобщась к свету Его любви. Только
«если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает». Это и есть та обитель,
которую созидает на Земле Иисус: обитель Богу в нижнем мире – среди и
внутри нас. Вот где «всякое око узрит Его» (Откр. 1, 7) – в той Скинии,
которая будет воздвигнута и завершена в сердцах всех! Там Он и будет обитать с
нами – «и отрет всякую слезу с очей наших» (Откр. 21, 4).
Когда же это произойдет? Когда мы все объединимся
любовью и в любви – и уразумеем, что самый падший, самый грешный человек,
достойный ада и даже уже обитающий в преисподней, нуждается в любви и
сочувствии, возможно, в еще большей степени, чем другие (I Кор. 12, 22–26). Потому что именно
там, где почва наиболее суха, прокладывают оросительные каналы – более
всего жаждет орошения именно пустыня. Так и душа, лишенная внутренней любви,
злая и ожесточенная, – более других требует нашего участия. В этом и
состоит учение Нагорной проповеди: «Любите врагов ваших» (Матф.
5, 44). Вот почему в молитве «Отче наш» ни разу не упоминается
«я», но только «мы»:
Отче наш… хлеб наш насущный дай нам… прости нам. (Матф.
6, 9–12)
| |