«Комната твоя» – один вход и много выходов

Итак, первая ступень – это поиск Бога и восхождение души через внешние дела. Ведя же нас далее, Учитель переходит к наставлениям о том, как развиваться духовно через «внутреннее делание». Речь идет уже не о внешнем – милостыне, помощи другим, а о поиске Бога и постоянном пребывании с Ним. Главное место здесь уделяется молитве:

И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. (Матф. 6, 5)

Лицемеры – это те, кто делает одно, а думает другое. Самое великое и высокое, что соединяет нашу душу с невидимым миром, – это молитва. Молясь, человек призван отдаляться от своего затвердевшего, закосневшего эгоизма, чтобы подниматься, восходить в более возвышенный мир, перед ним постепенно открывающийся. Молитва должна сопровождаться усилием, направленным на то, чтобы оторваться от мира вещественного и соединиться с миром духовным, отдалиться от мира следствий и приблизиться к миру причин...

Но что же более всего способно помешать этому? Именно молитва напоказ – творимая с тем, чтобы видели люди. Все мысли, чувства и волевые акты лицемера направлены исключительно на мир сей, при том, что он делает вид, будто «прорубает окошко в небо». Все совершает он лишь для того, «чтобы видели... люди», «чтобы показаться пред людьми». И такой «учитель» получает «награду свою» – но какую? Да в виде удовлетворения своей гордыни и получения материальной выгоды!

Где же, согласно словам Иисуса, такие люди любят молиться? Да всюду – и в синагогах, и на улицах, лишь бы только напоказ! В Новом Завете греческим словом сюнагогэ́, «собрание», обозначается иудейский дом молитвы, но, например, в Послании Иакова (2, 2) тем же словом (в Синодальном переводе – «собрание») именуется собрание христианское.

Иисус говорит о лицемерах, что они «любят в молитвенных собраниях и на углах улиц, останавливаясь, молиться». Почему именно на углах улиц? Во-первых, на перекрестках их видит больше людей, поскольку смотрят на них одновременно с разных сторон. Во-вторых, перекресток – символ жизненного распутья, выбора. Когда человек находится на таком распутье, он еще не уверен, какую дорогу ему избрать, куда идти. Разумеется, в такой момент верующий чаще всего обращается к другим за помощью, за советом. И вот здесь-то он рискует повстречать лицемера, который своей мнимой набожностью способен сбить колеблющегося с пути и увести на кривую тропу обрядоверия и притворства.

Итак, в любом молитвенном собрании – будь то в церкви, в синагоге, даже в собственном доме – существует соблазн «показаться перед людьми». Но, чаще всего, этот соблазн отсутствует или отступает, когда ты молишься наедине, остаешься лицом к лицу с Творцом (хотя и в такой ситуации привычка лицемерить может сохраняться). И даже в очень важный жизненный момент, когда «на углах улиц» – на жизненном перекрестке, распутье, перед выбором – останавливается человек, он может поддаться соблазну ложного благочестия и захотеть «сыграть спектакль», чтобы похвастаться своей набожностью. Этим, однако, он с корнем вырывает из своей жизни саму возможность общаться с Богом.

Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. (Матф. 6, 6)

«Ты же, когда молишься...» – Относится ли это к каким-то особым обстоятельствам и условиям – или же к любой ситуации, когда человек молится? Всегда ли призван ученик Иисуса следовать этим словам? Конечно, всегда! Но как это сделать, если вокруг много людей? Как при этом «войти в комнату свою»? Как «затворить дверь»? Как «помолиться Отцу своему, который втайне»? Иисус не делает здесь различия между молитвой личной или общественной, частной или публичной, между пребыванием наедине с собой, в кругу единоверцев или даже в уличной толпе. Он говорит: «Когда молишься…» Всю сферу молитвы, все ее виды он включает в это определение. Только если человек «входит в комнату свою», он бывает услышан свыше. Каждый должен научиться молитве «изнутри» самого себя.

Обратим внимание на то, сколько раз в речи Учителя встречаются слова «ты» и «твое»: войди – ты, комната – твоя, дверь – твоя, Отец – твой (о чем упомянуто дважды), воздаст – тебе. Все это указывает на неповторимые, глубоко личные, только твои отношения с Богом, на сокрытую ото всех тайну общения человека со Всевышним!

…Войди в комнату твою... (Матф. 6, 6)

Где же она находится – эта «твоя комната»? В евангельском понимании «твое» представляет собой нечто неотчуждаемое, то, что не может быть у тебя отнято. Есть такие слова: «…Если [вы] в чужом не были верны, кто даст вам ваше?» (Лук. 16, 12). Здесь под «чужим» разумеется все, что дано нам временно, для обучения и испытания в земной жизни. Этот, здешний, мир – он нам «свой» или «чужой»? Много есть в нем, казалось бы, и «своего», но относится оно только к духовному плану бытия. Со всем же вещественным нам когда-нибудь придется расстаться. Значит, это «не наше» имущество, оно дано нам на время. Как говорится в одной из притч Иисуса, дано даже «под проценты», потому что впоследствии Царь призовет нас, чтобы мы дали Ему отчет: как распорядились полученными «талантами», какую принесли Ему «прибыль»... Так вот, все это – «чужое». А что же тогда «твое»? А то, что нетленно, непреходяще и неотчуждаемо!

…Войди в комнату твою... (Матф. 6, 6)

Где же именно расположена твоя комната? Из любого места, где ты физически обитаешь, тебя могут выселить, ты можешь его поменять. Если же речь идет о теле как «доме души», то и оно ведь не вечно. А вот где же то истинно «твое», которое не отнимется? Где та «твоя комната», из которой ты всегда, постоянно, во веки веков, можешь взывать к Отцу?

Это «внутреннее жилище» апостол Павел описывает так:

…Вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас... (I Кор. 3, 16)

А Сам Бог обещает нам через апостола:

…Вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом. (II Кор. 6, 16)

Приведенные слова – аллюзия на сказанное шестью веками ранее через пророка Иезекииля:

И будет у них жилище Мое, и буду их Богом, а они будут Моим народом...

…Когда святилище Мое будет среди них вовеки. (Иез. 37, 27–28)

«Жилище Божье», о котором здесь идет речь, находится в Храме. Это Святое святых, то внутреннее отделение Храма, где Бог живет «среди народа» (Исх. 25, 22; 29, 45–46). А ведь бессмысленно Ему молиться в том месте, где Его нет! Но мы хорошо знаем из Писания, да и из собственного внутреннего опыта, что Бог вездесущ. Что же тогда означает обитание Его именно в Храме, куда должен приходить человек для поклонения Ему? Вопрос проясняется, когда мы сосредотачиваем внимание на обитании Отца Небесного не в Храме рукотворном, а в нашем внутреннем Храме сердца. Об этом внутреннем Святилище говорит и Иезекииль. Пророк описывает его как Храм Иерусалимский, но символически его описание, конечно же, относится и к нашему внутреннему миру. Сам Господь призывает пророка внимательно исследовать и запоминать устройство этого Храма:

И сказал мне Господь: сын человеческий! Прилагай сердце твое ко всему, и смотри глазами твоими, и слушай ушами твоими все, что Я говорю тебе о всех постановлениях дома Господа и всех законах его... (Иез. 44, 5)

Сердце нужно «прилагать» к учению о доме Господа как раз потому, что истинный Храм находится в сердце. Именно свой внутренний мир мы призваны устраивать по образцу описываемого Храма.

У этого Храма вход один, а выходов много, что, на первый взгляд, представляется удивительным:

...И прилагай сердце твое ко входу в Храм и ко всем выходам из Святилища. (Иез. 44, 5)

«Прилагай сердце твое ко входу в Храм» – то есть познай и уразумей, как в этот внутренний Храм следует входить, чтобы каждый раз оказываться внутри него и находить там Отца Небесного. «Прилагай сердце…» А сердце в Библии – орган не только чувствования, но и мышления. Значит, о вхождении в Храм следует размышлять – и также необходимо всякий раз чувствовать, находишься ли ты в Храме, или же вне его.

Как же входить в Храм? «Прилагай сердце ко входу»: ты должен ощутить, понять и закрепить в памяти духовной, каким образом ты всякий раз оказываешься в своем внутреннем Храме. Если же Бог не обитает «внутри» – в духовном сердце («сердцевине») человека, то Его, Вездесущего, найти не удается нигде, ведь молиться такой человек не умеет…

Об этом же говорит, этому же учит и Иисус: «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою…» Прежде всего, согласно этим словам, человеку необходимо найти и осознать самого себя – себя настоящего, истинного: «Ты же…» Но каким способом осознать? В каком состоянии? Достигнув какого уровня бытия, мышления и чувствования, ты способен осознать себя истинного? А уже осознав – как потом оказаться во внутреннем Храме, пред лицом Божьим? Вот ради ответов на эти вопросы «ко входу в Храм» и необходимо «прилагать сердце», ведь человек должен прежде всего понять, что ему сделать, чтобы предстать пред Богом и оказаться способным молиться Ему…

Но сказано также, что сердце следует прилагать и «ко всем выходам из Святилища». А разве через одну и ту же дверь нельзя и войти, и выйти? Но описанный пророком Иезекиилем Храм находится в ином, духовном измерении. И вход в него – один, потому что только посредством смирения, покаяния, благодарения, любви, готовности исполнять волю Божью мы входим в Его присутствие. И каждый, испытавший подобное, осознаёт, что все перечисленное – разные стороны одного и того же внутреннего состояния: благочестия. А выходов из данного состояния очень много! Это и гордость, и нежелание смириться, и закоснелость сердца, и ненависть, и безразличие к нуждам ближнего… В общем, сколько существует грехов и греховных состояний, столько же есть и выходов из Святилища! И, кроме того, любая невнимательность, любое отвлечение от молитвенного предстояния Господу, любое направление мысли, чувства, воли на иной предмет уже выводит нас из внутреннего Храма. Вот почему так важно «прилагать сердце ко входу в Храм и ко всем выходам из Святилища»...

Итак, Иисус говорит:

Ты же, когда молишься, войди в комнату твою... (Матф. 6, 6)

Здесь имеется в виду, что человек уже знает из прежнего опыта, как входить «внутрь себя» для молитвы, – знает, так сказать, на уровне выработанного «духовного инстинкта», развитой духовной интуиции. Но ему как существу забывчивому нужно всякий раз напоминать самому себе, что пора «войти в комнату свою и помолиться Отцу», притом именно «Отцу твоему, который втайне». И если выражение «Отцу твоему» указывает на особые, личные отношения с Богом, то слово «втайне» напоминает не только о глубочайшей интимности богообщения, но и о том, что с Богом не следует отождествлять ничего из явного, видимого. Бог «втайне» – в духовном, невидимом. И только там, в области тайны, Его можно найти, обрести! Но для того, чтобы найти Его там, ты сам должен вступить в ту обитель, где Он обитает, – в Царство духа! Если же ты целиком мыслишь себя материальным существом, ощущаешь себя лишь на животном уровне, как же ты вступишь в обитель Того, Который «втайне»? Для того чтобы найти Его, осознай прежде себя самого – духом, узри себя Его дитем, порождением Его! Ибо даже физическое тело твое появилось по воле Его, а земные родители были только осуществителями Его воли. Но главное – Он Отец духа твоего, твоего истинного «я», сущности мыслящей и бессмертной!

Еще Моисей и Аарон обращались к Господу так:

…Боже, Боже духов всякой плоти!.. (Числ. 16, 22)

Только осознав себя бессмертным духом, человек действительно обретает Бога как своего Отца. И именно как духи мы «должны покориться Отцу духов, чтобы жить» (Евр. 12, 9).

Что же далее говорит Иисус? –

…Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. (Матф. 6, 6)

«Явное воздаяние» – как это понимать? Осуществляется ли оно во внешнем мире – через перемену к лучшему земных обстоятельств – или же через новый внутренний опыт, через обновление духа? Имеется ли в виду награда в высшем мире, более «явном», чем наш, земной? Верно и первое, и второе, и третье. Ведь во многих случаях – наблюдается и проявленный в жизненных обстоятельствах ответ на молитву.

А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны… (Матф. 6, 7)

Кто такие язычники? Это люди, признающие многих богов, и каждый бог «заведует» чем-то отдельным. Язычники хорошо знали, какому богу, когда и как помолиться, чтобы получить помощь в каждом конкретном случае. Например, когда нужно было уладить торговые дела или совершить путешествие, грек-язычник обращался к Гермесу, богу торговли и дорог, покровителю путешествующих; для удачи в брачных делах молились Афродите, богине любви; для военных побед обращались к Аресу; люди искусства молились Аполлону – покровителю творчества; для предотвращения землетрясений, гроз и других бедствий призывали Зевса-громовержца... Такого рода богов под разными именами чтили в каждой языческой религии.

Согласно словам Иисуса, язычники думали, «что в многословии своем будут услышаны». А в чем же именно состояло это их многословие? Во-первых, они пытались разжалобить своих богов: объясняли им, что нуждаются в их помощи – как слабые смертные в содействии могучих бессмертных. Во-вторых, чтобы расположить к себе богов, их необходимо было «подкупить», принося им не только жертвы и дары, но и славословия.

Подобные взгляды были не чужды и тем из числа древних израильтян, которые, хотя и чтили единого Бога, но еще вполне не осознавали высокий смысл Закона Божьего, как излагали его Моисей и последующие пророки. В Книге Второзакония представление о молитве и жертвоприношении как о «подкупе» Бога решительно отвергается. Бога невозможно «задобрить» дарами, Он не нуждается ни в чем материальном:

…Ибо Господь, Бог ваш, есть Бог богов и Владыка владык, Бог великий, сильный и страшный, Который не смотрит на лица и не берет даров… (Втор. 10, 17)

Эти слова, конечно, были обращены к людям, которые думали иначе: что Бог якобы именно «смотрит на лица», то есть подходит к служащим Ему выборочно, в зависимости от обилия приношений-даров. Кроме того, немало верующих полагали, будто Создателя можно «разжалобить» долгими упрашиваниями или лестью.

О таком «многословии» и говорит Иисус:

…Они думают, что в многословии своем будут услышаны… (Матф. 6, 7)

Но, увы, такое опровергнутое уже в древние времена убеждение и по сей день имеет немало приверженцев:

…Не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него. (Матф. 6, 8)

Еще пророк Самуил за тысячу лет до Нагорной проповеди учил, что «человек смотрит на лицо, а Господь смотрит на сердце» (1 Цар. 16, 7). Но бросает ли Он взгляд на наши сердца только время от времени – или же постоянно видит их? Конечно же, постоянно, ведь Он – всевидящ! «На всяком месте очи Господни: они видят злых и добрых» (Прит. 15, 3). Поэтому объяснять Ему что-либо, уточнять свои замыслы, обманно оправдываться в своих действиях – бесполезно: Он знает все – «прежде вашего прошения у Него» (Матф. 6, 8)!