Не без Моей всесильной воли неверный повязал «зуннар» 1 —

Но снова снял, не носит боле, с тех пор как истину узнал.

И, если образ благостыни в мечетях часто Я являл,

То и Евангельской святыни Я никогда не оставлял.

Не упразднил Я Книгу Торы, что дал евреям Моисей, —

Ту Книгу мудрых, над которой не спят в теченье ночи всей.

И, коль язычник перед камнем мольбу сердечную излил, —

Не сомневайся в самом главном: что Мною он услышан был…

Известно правое Ученье повсюду, веку испокон,

Имеет высшее значенье любой обряд, любой закон 2.

Нет ни одной на свете веры, что к заблуждению ведет,

И в каждой — святости примеры прилежно ищущий найдет.

И тот, кто молится светилу, не заблудился до конца:

Оно ведь отблеск сохранило сиянья Моего Лица!

И гебр, боготворивший пламя, что тысячу горело лет,

Благими подтверждал делами, что, сам не зная, чтит Мой свет:

Блистанье Истинного Света его душа узреть смогла,

Но, теплотой его согрета, его за пламя приняла…

Вселенной тайны Мною скрыты, их возвещать Я не хочу,

И мира зримого защита — в том, что о тайнах Я молчу.

Ведь нет такой на свете твари, что высшей цели лишена,

Хотя за жизнь свою едва ли о том помыслит хоть одна!..

О влюбленные, пусть ночь темна — нам светло от чистого вина 3,

Эта чаша Кравчим луноликим нам поднесена.

Мы из века в век опьянены, Ликом Кравчего восхищены,

И очей Его сияньем вечным жизнь озарена!

Средь светил мерцающих ходя, ясным светом в полночь исходя,

Опьяняет звезды эта чаша — полная луна.

Этой влагой дух наш опьянен с самых незапамятных времен —

Не была еще лоза в ту пору Ноем взращена! 4

Что извне увидеть нам дано? — Как сверкает, пенится вино!

Ибо сущность самого экстаза — в нас утаена.

Что извне услышать нам дано? — Только Имя Горнее одно!

Ибо это Имя — в нашем сердце, Им душа пьяна!

Даже те, кто, в немощи души, видят запечатанный кувшин 5, —

Даже те провидят эту радость, даже в них она!

Если же на спящих мертвым сном брызнешь ты живительным вином, —

Шевельнутся мертвые в гробницах, встанут ото сна!..

Неисцелимо небо под вечер —

Любовник, лишенный последней встречи!

От страсти и боли ослабло светило 6,

На ложе голову опустило.

Вспышка и дрожь — и умолкнувший страшен:

Слез океан — его кровью окрашен!

Солнце упало: от плача незрячий,

Чашу кипящую выронил кравчий…

Страсть — раскаленная жаровня,

И сердце полыхает в ней,

Но нет — напрасен жар любовный:

Ты с каждым днем все холодней!

На Твой вопрос: «Какой ты веры?» —

Я замираю от любви,

Забыв и притчи, и примеры

И спутав доводы свои 7…

И, хоть хочу Тебе молиться

Молитвой верных мусульман, —

Как от огня — зороастрийцы,

От света глаз Твоих я пьян!..

…Ты — един, о числа и отсчета основа 8,

Ты — надежный фундамент строенья любого.

Ты — един, и Тебя мудрецы не постигли —

Перед Тайной Единства смутились и стихли.

Ты — един, нет в Тебе ни ущерба, ни роста,

Ни различий земных между «сложно» и «просто».

Ты — един, и названья вещей во вселенной

Не касаются сути Твоей неизменной.

Ты — един: в эту тайну я тщетно вникаю,

И, греха опасаясь, уста замыкаю…

Ты — предвечен. И чувства, взирая на чудо,

Отменяют свои — «как», «зачем» и «откуда».

Ты — предвечен, и знаешь лишь сам Свою Суть:

Разве Вечность вмещает еще кто-нибудь?

Ты — предвечен: вне времени Ты обитаешь,

Вне пространства в местах непостижных витаешь.

Ты — предвечен. Сие недоступно уму:

Бездну таинств удастся ль измерить кому?..

Ты — живой. Эта Жизнь не имеет истока

И от века не знает начального срока.

Ты — живой, но живешь без души и без тела,

Сам всемирной душой управляя всецело.

Ты — живой, но живешь без томленья и страха,

А не так, как живут дети тленья и праха.

Ты — живой: кто коснулся Сокрытой Причины

И вкусил — тот вовек не увидит кончины!.. 9

О взгляни, Возлюбленный, с участьем:

Я к Тебе взываю и молю!

За грехи наказанный изгнаньем,

Я скитаюсь, бедствия терплю 10.

За Тобой бегу, Непостижимый,

И воскрылья риз Твоих ловлю 11,

И твержу Твоё святое Имя,

И в разлуке гибельной скорблю.

Чем Ты больше мне приносишь боли —

Тем сильней, тем пламенней люблю!

Принцесса, ты бедствуешь ныне со мной,

Как пламя лампады в каморке ночной,

Когда ж догорит моей плоти фитиль 12 —

Вернёшься на небо, в чертог свой родной.

Там вкусишь ты Торы святые плоды,

Что медленно зрели в юдоли земной,

И добрых деяний процеженный мёд,

И дар незаслуженный, тайный, иной… 13

Там, замысел Неба свершив на земле,

Не вспомнишь из прежних невзгод ни одной,

Там в ангельской арфе, хвалящей Творца,

Ты станешь ликующей новой струной!